Кир Стармер во время визита в Киев Фото: Carl Court / Reuters
Напряженность в отношениях между Украиной и Великобританией достигла новой точки накала. Высокопоставленные украинские чиновники из ближайшего окружения президента Владимира Зеленского выражают глубокое разочарование сдержанным подходом британского премьер-министра Кира Стармера к вопросам поддержки.
Некогда Великобритания гордо носила звание самого решительного союзника Украины, готового к радикальным шагам в вопросах помощи. Однако с приходом к власти Кира Стармера ситуация драматически изменилась. В президентской администрации Зеленского нарастает тревога из-за осторожной позиции нового британского руководства, что может иметь далеко идущие последствия для двусторонних отношений.
Особую обеспокоенность вызывает тот факт, что Стармер, похоже, избрал путь, зеркально отражающий сдержанную стратегию президента США Джо Байдена. Вместо того чтобы занять лидирующую позицию и активно призывать союзников к решительным действиям, необходимым Украине для достижения победы, новый британский премьер демонстрирует неожиданную осмотрительность.
16 января Стармер наконец совершил долгожданный визит в Киев. Главной целью поездки стало подписание амбициозного соглашения о «100-летнем партнерстве». Этот шаг особенно значим на фоне растущих опасений о возможном сокращении американской поддержки. Российское руководство продолжает выступать с жесткой критикой западной помощи Украине.
В рамках визита британский премьер планирует анонсировать выделение 40 миллионов фунтов стерлингов на восстановление украинской экономики. Политические аналитики расценивают этот жест как попытку Стармера укрепить свой имидж защитника украинских интересов.
Стармер, занявший пост премьер-министра летом 2024 года, уже успел вызвать недоумение в Киеве. Его предшественник Риши Сунак посетил украинскую столицу спустя всего месяц после вступления в должность. В окружении президента Зеленского открыто задаются вопросом, почему действующему премьеру потребовалось столько времени для организации визита, что может свидетельствовать об изменении приоритетов британской внешней политики.
